Последние две недели стали временем невиданной доселе митинговой активности.
Отсчет можно начать со 2 ноября, когда родственники убитого в здании РОВД Владимира Цкаева устроили пикет у здания правительства. Тогда к митингующим вышел новый глава республики Тамерлан Агузаров и пообещал «во всем разобраться». Это был важный момент: жители республики уже свыклись с хронической глухотой власти к их проблемам, и сам факт того, что людей просто услышали, можно считать определенным достижением. По зловещему совпадению, похороны Владимира Цкаева проходили в так называемый «день народного единства» и это обстоятельство было ещё одним экзаменом для Агузарова. Не знаю, с какой совестью он мог бы возглавлять колонну согнанных школьников и чиновников усиленно изображающих «народное единство», зная, что на другом конце города хоронят забитого полицейскими человека. Однако Агузаров пришёл проводить убитого в последний путь, и этот экзамен можно считать пройденным.
Отдельно хочу подчеркнуть, что на главной улице столицы в «день народного единства», никаким «единством» даже не пахло. Подобным дешёвым косплеем парада в честь «дня революции» никого не обмануть. За два дня до этого родственники и соседи семьи Цкаевым показали гораздо более наглядный пример истинного народного единства, приковав внимание всей республики к своей проблеме. Эти люди настоящие герои. И теперь уже понятно, что «дело Цкаева» может стать вехой в истории нашего народа. Уже в самых высоких кабинетах стало ясно, что традиционно «выехать» на том, с человеком произошёл «несчастный случай», «покончил жизнь самоубийством», «ударила молния», уже не получится. Главное в этой реальности не поддаваться увещеваниям высоких чинов, что, мол, произошло «отдельное правонарушение» со стороны полицейских, никак не характеризующее систему в целом. Нет. Пытки людей у нас носят системный характер и, в этом смысле, Осетия ничем не отличается от соседних регионов, сколько бы нас не убеждали в обратном.
Пикет родственников стал спусковым крючком для последующих событий. На следующий день после похорон Цкаева были арестованы двое подозреваемых – Олег Дзампаев и Ацамаз Датиев. А уже вечером состоялся второй стихийный митинг, но на этот раз уже родственников арестованных. Митингующих принял у себя премьер-министр Вячеслав Битаров. Состоялся бы этот митинг без предыдущего? Сомневаюсь.
9 ноября был задержан третий фигурант дела – Азамат Цуккиев. Через два дня Верховный суд Северной Осетии отклонил жалобу адвокатов Дзампаева и Датиева, и оставил в силе прошлое решение суда о заключении полицейских под стражу. После оглашения данного решения, родственники арестованных устроили новый пикет у дома правительства. В этот раз к ним вышел Тамерлан Агузаров. Итого, это уже второй митинг родственников задержанных, в то время как родственники убитого Цкаева митинговали только один раз. Получается, родственники действующих сотрудников МВД не доверяют правоохранительной системе республики в два раза больше. Причем не доверяют настолько, что впоследствии решили «добиваться привлечения к делу независимой федеральной группы следователей». Может им известно чуть больше о полиции, чем остальным?
В любом случае, их также нужно признать героями этой истории. Пикеты этих людей, конечно, не могут доказать невиновность полицейских, но само их проведение существенного уменьшает риск того, что будут назначены «стрелочники», а настоящие виновные избегут наказания. Несмотря на то, что родственники потерпевших и родственники задержанных формально находятся на разных сторонах, на самом деле заинтересованы они в одном и том же – наказании настоящих виновных.
Дальше идёт уже история прямо не связанная с предыдущей, но напрямую выходящая из неё. Примеру родственников фигурантов «дела Цкаева» последовали и другие: 10-го ноября жители сёл Правобережного района устроили пикет перед домом правительства с требованием «вернуть им бывшие колхозные земли», а 13-го ноября с похожими требованиями пикетировали жители Кадгарона. Так что происходит? Дело в том, наложились друг на друга два процесса: с одной стороны относительный «успех» первого митинга стал триггером для остальных, а с другой, новая власть громогласно объявила войну осетинским «неоалдарам». Так называют крупных земельных арендаторов, получающих доход за предоставление субаренды. Ситуация такова, что арендатор платит за аренду, скажем, 1000 р. за гектар, а сдаёт её за 6000 р. Сдаёт кому? Как правило, простым сельским жителям, которые жили и работали на этой земле ещё до появления «алдара». Итого у новоявленного рантье 5000 рублей из воздуха (точнее из карманов сельчан) в месяц за гектар, а таких гектаров могут быть сотни и сотни. В итоге богатые становятся богаче, а бедные – беднее. Земля в деиндустриализированной Осетии сейчас главная ценность, и чтобы найти этих крупных землевладельцев Вячеславу Битарову далеко ходить не надо. Достаточно побродить по коридорам серого дома и немного потрясти его обитателей. Вообще удивительно, как дискурс 2015 г. напоминает дискурс столетней давности. «Рантье», «земельный вопрос», «алдары» и т.д. – это же все лексика предреволюционного 1915 г. Неужели республика деградировала настолько, что откат назад можно уже считать в столетиях.
PS. Судя по всему, нас ждут большие потрясения. Правление Агузарова придётся на время серьёзной денежной диеты. Уверен, что эпоху «мамсуровского застоя» ещё будут вспоминать с ностальгией как «время стабильности». Однако у Агузарова есть одно серьезное преимущество: в конце правления Мамсурова «у нас было всё», кроме надежды на перемены, а в начале правления Агузарова «у нас нет ничего», кроме этой самой надежды. Насколько она оправдана, покажет, в числе прочих, и «земельный вопрос», и «дело Цкаева», и также взятое «под личный контроль» дело убитого солдата Алана Цагараева, о котором тоже никто не забыл.
Магас Дедяков
