Недалеко от дома есть площадка с мусорными контейнерами, огороженная невысоким бетонным забором. Хорошо помню, что еще лет пять-шесть назад, как правило, на забор укладывались старые, поношенные вещи в надежде, что кто-то их заберет.  

Помню, как сердобольная старушка, что-то выложив из пакета, сказала, что трудно ей ехать до дома престарелых – легче потертые, но хорошо отстиранные брюки мужа донести до мусорки, оставить на парапете – вдруг кто и возьмет, потому как жизнь непроста, а денег, чаще всего, именно на одежду и не хватает. И чаще всего у тех, кто всю свою сознательную жизнь честно работал от заводского гудка или от «звонка до звонка».

Но последние пару лет на заборе ничего нет – люди донашивают то, от чего раньше могли легко отказаться. Значит, это кризис.

Вообще, кризис легко просматривается и вычисляется. В начале 2009 года, когда поднималась первая волна кризиса, неожиданно на наших улицах появились видавшие виды «Москвичи», «Запорожцы» и «ВАЗовские копейки» — таким образом, за счет старых машин их владельцы решили подзаработать, но постепенно их активность сошла на нет.

Теперь во время второй волны кризиса на городских улицах хватает битых автомобилей – с помятыми дверями и крыльями, ржавыми и вогнутыми карнизами, с багажником, крышка которого держится  посредством веревки или проволоки,  а есть и просто отшпаклеванные автомобили. Однако, что до покраски, как ровно и до серьезных сварочно-кузовных работ, дело не доходит – потому как дорого все это.

Тогда и задумаешься над тем, а зачем нам поголовное ОСАГО, если это страхование не способно привести ударенную машину в порядок? И это тоже кризис, но только самой системы ОСАГО, которая хоть и существует больше десяти лет, а всё реформируется и реформируется, но пока не к лучшему.  Да, ОСАГО – это точно не коньяк, и со временем крепости, в части защиты имущественных прав автовладельцев не прибавляет.

В обычные дни в нашем городе работают рестораны и кафе – кризиса в этой системе точно нет, посетителей хватает, и есть среди них спрос на приличный «вискарь», стоимостью от четырех тысяч рублей за бутылку.

И кто это так шикарно выпивает? Неужели бизнесмен средней руки, который имеет не менее шикарный дневной доход, полученный от новых рабочих мест? Непохоже, потому как новых рабочих мест крайне мало – их намного меньше новеньких блестящих иномарок, количество которых имеет тенденцию к росту.

Значит, на виски тратятся шальные деньги – другого вывода и быть не может. Наверное, это деньги, неожиданно «поднятые» в какой-нибудь букмекерской конторе или же шальные деньги, неожиданно упавшие на тех, кто по роду деятельности занимается контролем, надзором или же призван регулировать какие-либо отношения в отдельно взятой сфере.

Если «удачно» проведенная проверка позволяет так гулять и шиковать, то очевидно, наметился тревожный кризис системы борьбы с коррупцией, и пока не удалось обуздать аппетиты контролирующей, надзирающей и регулирующей рати, которая по идее должна получать только государственную зарплату.

Кризис у нас или не кризис? Кажется, тема начинает набивать оскомину. Нет у нас кризиса, зато есть неправильно расставленные или же нелепо смещенные акценты,  и они присутствуют на каждом шагу.

Совершенно не испытываю интереса к тому, что есть у нас, оказывается карта «убитых дорог», или «никаких» дорог или же просто до ужаса разбитых дорог.

В светлое время суток предпочитаю ездить по маршруту: дом-работа- кое-какие личные дела, а в темное время суток, особенно после дождя, и вовсе стараюсь не выезжать по одной причине: глубина ямы, залитой грязной водой, намного больше глубины кармана моего пиджака.

За отдельно взятой плохой дорогой или ее участком, как после бомбежки, стоят жульничество и воровство. Жульничество немыслимо без грубых нарушений технологии на всех этапах, непрофессионализма тех, кто занимается организацией и проведением ремонта и строительства дороги, и низкая квалификация рабочих. За воровством стоит из рук вон плохой проект и раздутая смета.

На что чаще всего жалуются подрядчики и застройщики? Только на смету и на проект, а все остальное – хорошо, почти в розовых тонах, хотя есть большая тревога, связанная с тем, что тот же проектировщик и тот же сметчик – это, извините, штучный товар, о котором должна постоянно голова болеть.

Социальная реклама в виде баннеров о вреде алкоголя, табака и наркотиков, размещенных вдоль дорог – вещь полезная и нужная.  Но все — таки будет еще лучше, если сметчик предусмотрит расходы, связанные с установкой информационного щита с фотографией подрядчика и гарантией на качественную дорогу, над которой трудились его рабочие. И пусть пять или семь лет автомобилисты смотрят на него, а он — на них, и такой акцент будет справедливым и уместным. Во всяком случае, любое непечатное выражение из уст автовладельца по поводу сошедшего через год асфальта будет иметь свой адрес – великолепно!

Совершенно не испытываю интереса к тому, какие свежие уголовные дела вменяют Дзантиеву. Все описанные в интернете и периодической печати комбинации во взаимоотношениях городской власти с арендатором, застройщиком, сетями энергоснабжения, хитроумные манипуляции с бюджетом меркнут перед одной простой и очевидной истиной.

Строительство нового 31-32-го микрорайона – это был единственный, и кажется уже навсегда потерянный шанс, когда на первые этажи действительно красивых и комфортных домов можно было переселить маломобильных граждан, инвалидов-колясочников, которые пока вынуждены проживать в высотных домах Владикавказа. Неужели 40-50 квартир на первых этажах с рассрочкой платежа на пять-десять лет могли подорвать финансовое состояние строительного бизнеса?

А ведь эти люди годами не могу покинуть квартиру, потому как инвалидная коляска не помещается в лифт девятиэтажки, построенной по «хрущевскому проекту», или же волею судьбы-злодейки инвалид обитает на последних двух этажах пятиэтажного дома.

Какой смысл заботиться о пандусах и поручнях, которые должны быть на входах в театры, кинотеатры, спортивные или образовательные объекты, если каждый выход маломобильного человека во двор превращается в постоянную проблему для него самого и семьи.

Вот и получается доступная среда со смещенными акцентами, и неуслышанными призывами о социальной ответственности бизнеса в эпоху кризиса.

Тимофей Хъурхъурагов