В Академическом Русском театре им. Вахтангова прошла премьера спектакля «Маскарад» по пьесе Михаила Лермонтова. Спектакль приурочен к 150-летнему юбилею театра и поставлен режиссером Изабеллой Каргиновой (художественный руководитель Владимир Уваров).
Роль Нины – супруги главного героя Евгения Арбенина, сыграла выпускница актерского отделения факультета искусств СОГУ Марина Пагаева.
О своих отношениях с Лермонтовым, обучении на актерском отделении, любви к Русскому театру и дебюте на академической сцене с актрисой поговорила корреспондент Sputnik Анна Кабисова.

— Марина, какие у тебя отношения с Лермонтовым?

— Вопрос прям в точку (улыбается – ред.). У меня очень хорошие отношения с Лермонтовым. Так совпало, что мой первый школьный спектакль был посвящен именно Лермонтову – его биографии, отношениям с женщинами. Так что в 9-м классе я очень сильно увлеклась его творчеством. Я не могу сказать, что это был тот самый момент, когда я решила стать артисткой, но уже тогда что-то ёкнуло во мне… отразилось.

— Что именно из творчества Лермонтова тебе было тогда близко?

— Стихи, и как раз тогда «Маскарад» тоже прочла. Много стихов я до сих пор помню, и они по-прежнему во мне откликаются: «Я выхожу один на дорогу» (очень люблю, как в романсе он звучит), «Дума», «Смерть поэта», (естественно), «Парус», «Нет, не тебя так пылко я люблю», «Я не унижусь пред тобой».

— Каким ты себе представляешь Лермонтова?

— Очень неприятным. Сколько читала о нем – везде эта двойственность, и никто до сих пор и не скажет, а какой он был на самом деле. Мне кажется, что он был очень неприятным человеком, но с теми, кого на самом деле любил, был очень хорошим.

— Возможно, эта эта двойственность характера была обусловлена обществом и временем, в котором он жил.

— Не думаю, все-таки, характер дает о себе знать. Понятно, что тема лишнего человека – это все и про него тоже ( «Маскарад» об этом), но это не отменяет тот факт, что у него был очень тяжелый характер: чересчур резкий и категоричный к обществу.

— Как думаешь, тема лишнего человека в произведениях Лермонтова – это позиция сноба и эгоиста, возвышающегося над толпой и считающего себя умнее остальных, или лишний потому, что эта среда не дает ему реализовать свой потенциал?

— Если говорить именно о Лермонтове, то позиция «я лучше» читается в его произведениях. Но я прямо сейчас рассуждаю вместе с вами, что и как на него влияло. Мне интересно, а как бы сложилась его судьба, если бы не ранняя смерть. Ужился бы он с этим обществом, или нет. Может, это была его юношеская…

— Задиристость?

— Да.

— Будучи творческим человеком как ты для себя определяешь гениальность? Лермонтову было всего 26 лет, когда его не стало. И думаешь, это же так мало, человек только начинает жить, а тут такой пласт творчества оставлен. Столько всего пережито за столь короткий срок… Это искра божья, или работа человека над собой?

— Для меня, гениальности без работы над собой, не существует. Гениальность – это именно трудолюбие. Суметь преобразовать данный тебе талант и не кичиться этим, а именно трудиться постоянно. В случае с Лермонтовым, это конечно, огромный дар. В совсем юном возрасте, в 15 лет, какие стихи писал… Но если бы он не работал над собой, то не преобразовал бы этот талант в абсолютные шедевры.

— У Осетии странные отношения с Лермонтовым. Может ты помнишь историю с памятником, который установили и тут же снесли?

— В произведениях Лермонтова я вижу только восхищение и огромную любовь к Кавказу. В каждом регионе есть и хорошее и плохое. Думаю, что те люди, которые не любят Лермонтова, об этой строчке «дай на водку» прочитали где-то в интернете, а огромное количество его произведений, посвященных Кавказу, не читали.

— Ты выпускница актерского отделения факультета искусств СОГУ. Давай немного поговорим про обучение, что тебе дали эти годы и что самое главное ты вынесла?

— Немного не получится – эти четыре года на факультете мне все самое главное и дали. Когда мы получили дипломы, то я сказала ребятам с курса: «ужасно чувствовать в 21 год, что ничего лучше уже с тобой не произойдет». Я просто безмерно благодарна педагогам и своему курсу. До сих пор и всю жизнь я буду наполнена энергией, которую я там получила.
Тамерлан Малиевич Сабанов говорил нам всегда: «я не могу вас научить, могу только направить». И самое главное, чему нас учили – это быть людьми. Так что самое главное, что мне дал факультет – это дружба. И я уверена, что эту связь мы с ребятами пронесем через всю жизнь. Но обучение для меня на этом не завершилось. Я очень хочу продолжать учиться всегда, везде и у всех. Только нужно понимать, что тебе нужно, а что – нет. Постараться понять, что хорошо, а что плохо. Это такая профессия, в которой ты не должен останавливаться. Иначе все.

— Вопрос про жизненный опыт и мастерство. Нужен ли жизненный опыт, чтобы передать образ того, или иного героя, или это постепенно все приобретается, а для начала достаточно актерских техник, чтобы ту же Нину сыграть в «Маскараде»?

— Жизненный опыт нужен, конечно. Я и сама считаю, что мне его не хватает. Но на то мы и артисты, чтобы примерить на себя другую жизнь. Например, я понимаю, что когда-нибудь выйду замуж и пойму, что Нину мне надо было играть как-то по-другому. Но пока мы учимся, наблюдая за другими людьми. Невозможно пережить все.

— А что для тебя было самым сложным в процессе обучения? Роль, которая никак не давалась, или задание, которое вызывало протест.

— Да, было два сложных момента – у меня всегда плохо получалось делать этюды наблюдения на знакомых людей. Ни голос повторить, ни другие черты. Ну, и когда на этюды к образам мне дали роль Жени Комельковой (из повести Бориса Васильева «А зори здесь тихие» — ред.) как бы на сопротивление. По характеру я больше Рита Осянина. И это очень здорово, что педагог дал роль непохожего на меня персонажа: безбашенного – что на ум пришло, то и делаешь. Мне надо было себя ломать. Но я благодарна за такой опыт.

— Как назвать ощущение молодого человека, который хочет учиться актерскому мастерству? В чем суть этого желания – примерить на себя другие жизни, или просто любовь к театру и кино?

— Я до сих пор не понимаю, как это ко мне пришло. Когда я заканчивала 11-й класс, то все говорили, что я пойду в актрисы. Ну, я и пошла (смеется – ред.). Я с детства любила театр. Мама водила меня туда практически каждую неделю.

— А что именно тебе нравилось в театре? Костюмы, атмосфера волшебства?

— Мне всегда нравилось то, как это тебя захватывает, погружает в свой мир. Совсем маленькой я могла смотреть спектакли, которые еще не понимала, но все равно смотрела, не отрываясь. Ну а чем старше становилась, тем интереснее было потом анализировать мысли и чувства после спектакля, откликается ли в тебе что-то после увиденного, соответствует твоим личным переживаниям, или нет.

— Как ты считаешь, искусство (в данном случае театр) способно изменить человека?

— Я думала, что вы скажете способно ли изменить мир (улыбается – ред). Изменить человека точно может. И я как раз яркий пример этому. Мир мы не изменим, но если изменим одного человека, то он сможет поменять что-то у других и вот тогда мы спасем мир (улыбается – ред.).

— После получения диплома ты стала частью Русского театра, что это для тебя значит?

— Почему-то я всегда представляла себе такую картину: у меня дебют в этом театре, и мои мама с папой сидят в зале. И это сбылось! Мне невероятно повезло и для меня действительно огромная честь работать в Русском театре. Это театр моего детства, и он очень много для меня значит. А работать с актерами, которых ты знаешь еще с детства – это настолько невероятно. Я благодарна судьбе за такую возможность.

— Перейдем к спектаклю «Маскарад», в котором ты сыграла роль Нины – супруги Евгения Арбенина. Нина для тебя – жертва обстоятельств? Могла ли она себя защитить? Могла ли эта история повернуться иначе? От нее вообще что-то зависело?

— Нет. В нашей постановке нет, да и у Лермонтова тоже. Сильные стороны Нины – нравственность и чистота, – одновременно слабые, потому что в силу своей чистоты, мягкости и доброты ко всем окружающим, она бы не смогла защитить себя. Я просто не представляю, как она могла бы это сделать.

— Сложно было готовиться к этой роли и играть на сцене?

— Да, было сложно сыграть настолько правильного персонажа. Обычно такие правильные персонажи – не особо яркие, и ты не понимаешь, за что зацепиться, как понять психологию настолько идеального человека, и не сделать при этом его чересчур эфемерным, или, наоборот, юродивым. Как очеловечить и при этом передать эту чистоту. Я все еще ищу.

— Какие были советы режиссера Изабеллы Каргиновой?

— Мне нравилось, что Изабелла Геннадьевна с самого начала дала установку очеловечить такой достаточно монументальный текст и сделать героев максимально естественными. Я доверяла режиссеру и спокойно за ней шла.

— Как тебе работалось с партнером по сцене Робертом Кисиевым, который играл роль Евгения Арбенина?

— Роберт – золотой человек. Мне с ним было очень комфортно. Вообще вся труппа меня очень поддерживала.

— Образ Арбенина в его исполнении убедительный для тебя?

— Я очень болела за Роберта. Мне кажется, что у него еще не было такой мощной роли, так как в основном он играл комедийных персонажей. Роберт – очень добрый человек и сам говорил, а как я смогу сыграть такого неоднозначного персонажа, как Арбенин? Но вы видели, что он великолепно справился.

— Как тебе в целом постановка на стыке классики и современности?

— Я считаю такой подход правильным. Мы были в костюмах той эпохи, но в сегодняшнем театре делать прям Лермонтова было бы неинтересно, долго и нудно. На самом деле, я боялась, что все будут ждать стихи прям по Лермонтову, но передать чувства, саму суть людей, было важнее, чем сохранить стихи. Поэтому мне близка именно такая трактовка.