Неделю назад многие российские СМИ и паблики опубликовали новость о том, что на XI съезде Союза кинематографистов России его председатель и режиссер Никита Михалков обвинил режиссера Акима Салбиева в том, что он подделал его подпись для того, чтобы получить премию от главы Северной Осетии.

Осетинский режиссер на вопросы журналистов отвечал, что обвинение в подделке подписи – результат кулуарных интриг Союза, месть за критику его руководства. Также Салбиев сообщил, что заказал повторную графологическую экспертизу подписи Михалкова на том письме на имя главы республики и намерен доказать свою невиновность.

В пресс-службе главы республики РСО-Алания подчеркнули, что не хотят делать преждевременных выводов о ситуации, и отметили: «Вся информация, появившаяся в СМИ, требует тщательной проверки. Для этого в адрес руководства Союза кинематографистов России республика направила соответствующий запрос».
Корреспондент Sputnik Анна Кабисова поговорила с осетинским кинорежиссером, актером, продюсером, сценаристом, заслуженным деятелем искусств РФ Акимом Салбиевым и задала вопросы о сложившейся ситуации.

– Аким Алимбекович, скандал разгорелся из-за того, что Никите Михалкову принесли письмо, якобы им подписанное и направленное на имя главы Северной Осетии Сергея Меняйло, с просьбой наградить вас премией имени Коста Хетагурова. Михалков утверждает, что в день, когда письмо было написано, его не было в России. Такое письмо действительно существует и действительно пришло в республику. Михалков говорит, что это не его подпись. Вы говорите, что не занимались подлогом. Тогда кто написал это письмо и чья там подпись?

– Я надеюсь, это интервью, а не допрос. Сначала господин Михалков меня обвинил в подделке подписи. Через три дня, в следующем интервью, сказал, что это его факсимиле. Кто написал письмо и кто ставил факсимиле – я не знаю. У меня печати с факсимиле Михалкова нет. Подобные вещи, наверное, хранятся у доверенных лиц – как в Союзе кинематографистов, так и на многих местах работы Никиты Сергеевича.

– В одном из интервью вы говорите: «Ну, подавали меня на премию, может быть, та, подающая сторона, что-то и подписала. Это то, что касается премии этого года. А медаль «Во Славу Осетии» я получил в 2015 году». Михалков говорит о подделке двух подписей. О какой второй подписи идет речь?

– Медаль мне действительно вручили в 2015 году, когда главой республики был Таймураз Мамсуров. Вы считаете, что и здесь было письмо Михалкова? Или, все-таки, все мои звания и награды были даны за мои фильмы, программы на ТВ?

– Готовы ли результаты повторной графологической экспертизы, которую вы инициировали?

– Собраны образцы подписей Никиты Сергеевича за последние годы. Это три группы вариантов, в одной из групп подпись или – как говорит Михалков – факсимиле соответствует той, что есть в письме президенту России.

– В случае, если заказанная вами экспертиза подтвердит, что подпись Михалкова подлинная – ваши дальнейшие действия?

– Я не человек «хайпа». Желтая пресса меня, слава Богу, никогда не жаловала. Я всегда занимался созидательными проектами, в которых были и патриотизм, и творчество, и послание. Ведь жизнь не заканчивается сегодня.

– СМИ цитируют слова Никиты Сергеевича о том, что ему пришло письмо (или поступил звонок) от осетинского чиновника из администрации Меняйло с вопросом о том, присылал ли он письмо с просьбой наградить вас премией. Известно ли вам, кто этот чиновник?

– Нет, неизвестно. Однако, я понимаю, как многим моим ровесникам или просто знакомым хочется «обломать» мне крылья, чтобы я не составлял конкуренцию в данное время и, возможно, в данной власти. Я что – убил кого-то? Украл миллионы? Или построил себе дворец на берегу Терека?

– Говорят, что вас наградили премией Коста вне конкурса, после дополнительного заседания. Можете прокомментировать эту информацию?

– Не могу. Никаких денег я не получал.

– Как вы прокомментируете следующее: «В любой организации (в крупной особенно) все исходящие письма регистрируются. Без регистрации письмо не может быть направлено адресату. Если бы оно было зарегистрировано в документообороте Союза, вряд ли Михалков поднял бы такой крик».

– Сегодня другое время. Уверен, что часто за Михалкова подписывают еще и не такие письма. В последнее время он занимается своим здоровьем, и часто находится за границей.

– Также Михалков рассказал о том, что перед XI съездом ему предлагали поднять вопрос об исключении вас из СК, но он отказался. Слышали ли вы об этом накануне, и что могло послужить причиной ставить вопрос об исключении вас из Союза?

– На предыдущем съезде из Союза был исключен мой коллега, один из крупнейших режиссеров современности Дмитрий Месхиев. Мы учились вместе во ВГИКе. Дима – у великого Марлена Мартыновича Хуциева. Я, как делегат, и мои коллеги из Гильдии режиссеров за это не голосовали. Кто дал право, даже делегатам, а большинство голосов составляют регионы, устраивать 37-й год? Не слишком ли рано надоела моим старшим коллегам демократия, за которую боролись в конце 80-х, и они вновь решили потянуться к диктатуре?

И еще. Я сам вышел из состава Союза кинематографистов по собственному желанию 20 декабря. Из любимого Союза, который основывал мой учитель Сергей Герасимов со своими коллегами Иваном Пырьевым, Михаилом Роммом…

Союз кинематографистов, которому я отдал 28 лет и сделал десятки проектов и кинофестивалей.

– Вы говорите, что стали жертвой кулуарных интриг, так как несколько месяцев назад решили разобраться, куда и как уходят деньги в Союзе кинематографистов на новые проекты Дома кино во главе с его новым руководством. Однако ваш проект об увековечении памяти Сергея Герасимова уже несколько лет стоит на месте. И вы в этом обвиняете нынешнее руководство Союза кинематографистов, а именно первого заместителя председателя правления. Можете подробнее рассказать, что это за проблемы?

– Проект увековечения памяти Герасимова – мой! При поддержке Сергея Никоненко, Натальи Бондарчук, Зинаиды Кириенко, Ларисы Садиловой, Юрия Кары, Ларисы Лужиной – всех еще ныне живущих «герасимовцев». А что касается Дома кино — в письмах секретариату и Михалкову все написано и, извините, «разжевано».

– Вы выступили на съезде и нелестно высказывались о коллегах, а также об администрации Союза кинематографистов – рассчитывали ли вы на то, что ваше выступление поможет решить проблемы, о которых вы говорили?

– Съезд был закрытым, без участия прессы, и я именно на это и рассчитывал – на честный и доверительный разговор. Никаких своих целей не преследовал – ни своего участия в правлении или в секретариате. Такие письма задолго готовятся и собирают исключительно свой «ближний круг», в который я не вхожу.

– Каких последствий от этого скандала вы ожидаете?

– Скандалы никогда не были моей «фишкой» или козырем. Все хочу быстрее забыть и завершить свой фильм к Новому году.