Татуировки в Северной Осетии стали явлением привычным и обычным. На тело наносят от героев комиксов «Марвел» до простеньких звездочек и колечек – абсолютно всё. Некоторые предпочитают новозеландские тату. Как рассказали «Абон» мастера, далеко не все понимают трактовку этих знаков. Еще одно веяние времени – национальная символика.
По словам мастера Эмира, многие предпочитают тату в стиле маори.
«Я это не приветствую и стараюсь отговорить. Там каждый символ что-то означает, его наносили не просто так. А у нас люди хотят просто себе сделать, потому что им так нравится. В таком случае я предлагаю им придумать свой символ. Некоторые прислушиваются ко мне, некоторые — нет», — сказал он.
К мастеру Дзерассе обратился молодой человек с просьбой набить татуировку маори. Ей пришлось выписать литературу из Новой Зеландии, чтобы вникнуть в философию и технологию нанесения.
«Изначально татуировка маори накалывалась не обычной машинкой, а при помощи кости убитого животного, причем желательно, чтобы это животное убил сам человек. Кость затачивали. Татуировку наносили шаманы воинам и людям, вступающим в совершеннолетие. Были у племени определенные ритуалы, и каждому ритуалу соответствовала та или иная татуировка. Там намного глубже философия», — сказала она.
Другая тенденция – это национальные татуировки. Большинство клиентов Дмитрия, преимущественно мужчин, просят набить изображение снежного барса, аланских воинов, а также символ «Три слезы бога».
Причем специалисты утверждают, что периодически происходит путаница с нанесением воинов. Часто осетинские воины похожи на спартанских. Разница заключается в их амунициях.
Мастера татуировки в один голос твердят, что молодые люди принимают решение «украсить себя» неосознанно. И лишь малое количество людей вкладывает в это сакральный смысл.
«У нас редко кто приходит набить татуировку, осознавая, что он делает. Это посыл в себе какой-то несет, это не просто знак. Многие не думают, что они вносят в свое тело какие-то коррективы, и далеко не все действительно правильно к этому относятся», — сказала Дзерасса.
Инга Мамедова
