Я полюбила День Победы еще в раннем детстве. Мне нравились не салюты и веселые марши, а грустные песни о жизни и смерти, о любви и войне, о мире и величайшем подвиге нашего народа.

Поэтому я знаю, как проведу 9 мая в режиме самоизоляции: включу песни военных лет, достану семейные архивы, вспомню бабушку. Именно из ее рассказов я вообще узнала о войне. Она встретила ее 14-летней девочкой утром 22 июня в Белостоке – бежала с матерью в Сибирь. Любимую овчарку пришлось бросить в захваченном фашистами городе… А потом было несколько лет работы в тылу, помощь фронту. Фронту, на котором тогда служил ее отец, мой прадед, Степан Яковлевич Ивченко.

Я его не застала, он родился в самом начале двадцатого века и служил в Красной армии еще в годы Гражданской войны. Но не только я не слышала его рассказов о том, что было на фронте – он не рассказывал об этом никому в семье. Ни жене, ни дочери, ни любимым внукам.

О том, что было, я могу судить теперь лишь по военным энциклопедиям, в каждой из которых моему прадеду посвящена отдельная статья. Правда, в них все коротко: родился, учился, служил. Информацию приходится восстанавливать практически по крупицам, опираясь на факты, известные нашей семье, на официальные данные и на здравый смысл.

В середине июня 1941 года он был назначен начальником разведывательного отдела штаба 3-й армии Западного фронта. 21 июня он вернулся из Германии и сообщил семье, что война начнется со дня на день. Простившись с родными, он вернулся в штаб.

В августе того же года он попал в плен. Обстоятельства неизвестны – в энциклопедии сообщается, что в плен он взят около города Быхов при выполнении спецзадания.

Семье пришло извещение, что он числится пропавшим без вести. Что это означало в войну – всем известно. Однако осенью 1945-го года он «нашелся» в Австрии. Согласно документальным сведениям, во время войны он содержался в лагерях для военнопленных в Бобруйске, Белоподляска, Демлин (Польша), а затем  работал в сельском хозяйстве в Австрии, откуда и был репатриирован.

А вот здесь уже начинаются домыслы. Фашисты всегда расстреливали офицеров, особенно офицеров разведки. Прадед был подполковником. За рядового его принять было сложно. Но он не только не был расстрелян. Он сохранил золотой зуб, который был у него до войны, и вернулся в 45-м совсем не похожим на узников концлагерей: в хорошей физической форме, без всяких шрамов и татуировок с номером.

По возвращении в Советский Союз он должен был столкнуться с неприятностями. Взятые в плен считались предателями родины. Однако он не только не был расстрелян, но восстановился в звании, получил Ордена Ленина и Красного Знамени, а через несколько лет начал преподавать в военном институте. Сохранились сведения, что в 1945-м году он ездил в Кремль.

Что было в те годы? Был ли мой прадед героем, штирлицем, прошедшим всю войну, оказавшись по ту сторону фронта? Или он просто был в концлагере? Или?.. Наверное, сейчас вопросов больше, чем ответов.

Часть документов министерства обороны, в которых упоминается мой прадед, была рассекречена лишь в 2007-м. Возможно, когда-нибудь в сети появятся новые архивы. А пока остается лишь строить догадки. И слушать любимые песни о войне.

Войне, которую мы, к счастью, не видели.