В Верховном суде окончилось судебное следствие по уголовному делу в отношении жителя Ингушетии Башира Куштова, который обвиняется в массовом убийстве четырех мирных жителей в 1993 году, совершенном по мотивам национальной ненависти.
В зале суда была достаточно внушительная группа поддержки Куштова – несколько мужчин и две девушки. Когда 60-летнего мужчину заводили в «аквариум» для подсудимых, все они встали в знак почтения и приветствия. Башир Куштов улыбался им и даже успел перекинуться несколькими фразами. Правда, во время самого судебного заседания был угрюм и немного нервничал. Оттого не все его слова можно было понять с первого раза.
В четверг участникам судебного процесса предстояло выяснить некоторые процессуальные моменты, а также обстоятельства дела. Так, представитель гособвинения поинтересовался у Куштова, было ли ему известно, что он находился в федеральном розыске. Подсудимый ответил, что был наслышан об этом, но не знал, по какому именно поводу.
Тогда гособвинитель Етдзаев ходатайствовал о том, чтобы зачитали его показания, данные на предварительном следствии. Из них следовало, что в 1993 году, когда он обратился в правоохранительные органы Ингушетии, ему сообщили, что его разыскивают на территории соседней Северной Осетии.
Вместе с тем последние три года он спокойно жил вместе со своей семьей и ни от кого не прятался.
После оглашения показаний Куштов пояснил, что тогда обращался в правоохранительные органы Ингушетии по поводу гибели своего отца, которое, по всей видимости, произошло во время осетино-ингушского конфликта 1992 года.
— Там были вагончики (в них располагались правоохранительные органы вновь образованной республики – прим.ред.), через них прошли все, кто жил здесь (в Пригородном районе – прим.ред.). Я заходил туда не поводу розыска, а узнать об отце, — сказал Куштов.
Свои показания, данные во время предварительного следствия, подсудимый не подтвердил. Хотя, как указал представитель прокуратуры, они давались в присутствии нанятого адвоката Яндиевой, а под протоколом стоит его подпись. Куштов, однако, настаивал на том, что не был ознакомлен с содержимым протокола.
В то же время он не смог найти ответа на вопрос, почему не оформлял новый российский паспорт. По всей видимости, боялся, что его могут арестовать, поскольку на тот момент его имя значилось в розыскных базах.
