Несколько месяцев держит в напряжении и не отпускает тема такси. Речь не о «маршрутках» — разговор о легковых такси, которые с «шашечками» и «гребешками», желтыми губками и тряпочками.
В конце декабря в предпраздничной суете умудрился обронить банковскую карточку в машине, на которой после десяти часов вечера ехал от «сельхоза». Большого огорчения от потери, как это ни удивительно, не испытал.
Дело в том, что от 30% декабрьского аванса остались в лучшем случае, пара червонцев, коих хватило бы на пару упаковок спичек.
А после праздников и до конца января терялся в догадках и никак не мог толком спрогнозировать: что будет раньше, желанные 70% от зарплаты или же новая банковская карточка? С предположениями вышел явный казус – утром получил карточку, а вечером на нее поступили деньги – так что все обошлось.
Пару морозных вечеров тогда все же потратил на то, чтобы отыскать автомашину, что увезла мою карточку. Даже удалось слегка войти в роль дознавателя — ненавязчиво опросил водителей, которые постоянно бывают возле ГГАУ. Согласно их утверждениям, скорее всего, это был какой-то «левый» или «залетный» водитель, решивший подзаработать, когда они разъехались по домам. Что зря стоят, если клиентов нет!
Понемногу присматривался к этим многочисленным местам во Владикавказе, которые облюбовали таксисты, и также несколько раз воспользовался их услугами, что ударило по карману.
За 100 рублей меня как-то утром отвезли меня от перекрестка проспекта Коста и Космодемьянской до Главпочтамта, а после вечерней прогулки по проспекту Миру, с площади Штыба доехал до Площади Победы за 150 рублей. И это называется кризис в местной интерпретации: пассажиров – крайне мало, но, если кто появился, так с него готовы содрать по максимуму.
На этих площадках, «точках» или «пятачках» таксисты выработали свои правила- есть своя система взаимоотношений, установлена очередь, ясно, кто за кем едет, установлены тарифы, цифровую логику которых, только они сами и понимают.
Чужих водителей здесь не берут и не привечают – самим мало. Интересно получается: владельцы машин, которые таким образом хотят на хлеб заработать, с правовой точки зрения являются нелегалами, но внутри своей, сформированной группы умудряются выработать некие правила, и соблюдать их.
А что если оставить в стороне возмущения, связанные с вышеизложенным, и тем, что таксисты облюбовали заездные карманы остановок пассажирского транспорта, и озадачиться вопросом: а где эти люди, и в какой отрасли народного хозяйства республики смогли бы найти себе применение?
Берем официальную статистику прошлого года: средний размер заработной платы в сельском хозяйстве республики – 7652,3 рублей, в строительстве – 9859,0 рублей.
Отрасли самые, что ни на есть, созидательные – в первом случае, наполняется продовольственный рынок, а строительство и расшифровывать не стоит.
Но имеем грустную картину – аграрий в месяц зарабатывает на почти восемь мешков картофеля (20 рублей за килограмм, и мешок классический – 50 кг), а строитель за три месяца с большой натяжкой зарабатывает на один квадратный метр жилья эконом-класса, возведенного собственными руками.
Отвлекать агрария от посевной нежелательно, потому как один весенний день год кормит, но почему –то так и хочется посетить любую стройплощадку в городской черте, чтобы найти прораба, и без всякой дипломатии предъявить ему: «Посмотри на меня! Глаза-то не отводи! Что ты глаза отводишь? Почему на твоем объекте строитель так мало зарабатывает».
Мало – это на 428 рублей больше минимального прожиточного уровня для работоспособного населения, который в Северной Осетии по итогам 4 квартала 2016 года составил 9 431 рубль.
Какую зарплату можно считаться приличной, чтобы привлечь людей, если средняя, опять – таки, по официальным данным составляет 22 тысячи рублей? Называть уровень достойной зарплаты лучше не рисковать, чтобы врагов не наживать, а вот в качестве приличной можно назвать сумму в 30 тысяч рублей. Так вот для того, чтобы «в белую» одному работнику выплатить такие деньги на руки, он должен выдать продукции на сумму, как минимум, 45 тысяч рублей – потому как есть НДФЛ, и законные отчисления во внебюджетные фонды, а таковых, как известно, три, с коими не шутят.
За счет результатов труда человека у станка нужно содержать управленческий аппарат, оплачивать газ, электроэнергию, воду, покупать исходные материалы, и в обязательном порядке учитывать массу иных расходов. С такими раскладами цифру 45 тысяч рублей можно смело умножать на два, и получается 90 тысяч рублей в месяц или немногим более одного миллиона рублей в год. Для сравнения, это показатель годовой выработки с одного рабочего места, к примеру, нашего ВРЗ, где далеко не простой технологический процесс, преимущественно связанный с обработкой металла, в том числе, и горячей.
Обидно, грустно и досадно за тех, кто работает на земле, на линии и горячем цеху- им тяжело, но вот когда же станет легче и сытнее? О привлекательности лучше не упоминать.
Тимофей Хъурхъурагов
